Кончится Лето

В то время как по красной дорожке 71-го Каннского кинофестиваля шёл плакат с именем Кирилла Серебренникова вместо Кирилла Серебренникова был ранний май и лето ещё не наступило. Моё лето наступило уже в последующие дни, после просмотра его картины «Лето», которая судя по пресс-материалам монтировалась и была окончена уже при домашнем аресте режиссера.

Рок, любовь, Ленинград (именно в таком порядке)

В узком кругу друзей я называю этот фильм «лучшим летом, которое мы не успели прожить» и обещаю ностальгическое путешествие в рок-н-рольное движение страны советов (по крайней мере такое, каким мы его могли представить). Сразу скажу, что несмотря на Каннскую номинацию фильм не претендует на звание лучшего в своем жанре или стилистике, но для нас, СНГ-шных миллениалов «Лето» – это деликатес – редко,
ожидаемо, интересно.

В грубой формулировке «Лето» представляет собой романтизированную оду кумирам поколения. Вопреки известному заблуждению в ожиданиях, это не байопик о главном советском рокере Викторе Цое, а интерпретация короткого, но решающего отрывка его сценической жизни, обернутый в треугольный роман между Цоем (Тео Ю), лидером группы «Зоопарк» Майком Науменко (Рома Зверь) и его женой Натальей (Ирина Старшенбаум). И если уж быть совсем придирчивым к любовной тематике в фильме, цитируя слова Натальи, роман не выходит за рамки школьного, он лаконичен и условен, потому импонирует заэкранному взгляду.

Истиная любовь же возникает между зрителем и наивным образом стеснительного паренька из Ленинграда. Сюжетная линия не нагружена излиществом: коллаборация с более успешным наставником (Майком) превращает музыкального панерька с душой поэта в звезду рок-н-рола. Следя за данным преобразованием под окрас советской строгости и звуки лубимой музыки зритель сопереживает скорее своей молодости, нежели непосредственному действию на экране. Потому же для западного зрителя, впервые встречающего героев пространства и времени, фильм возможно останется нераскрытым.
В противовес локальности же восприятия создатели ставят богатую музыкальную декорацию от Боуи, Лу Рид до Лед Зеппелин, которые нацелены обосновать «Ла Ла Лэнд» далеко в советском Ленинграде. Если собрать всю использованную в фильме музыку в один список и прослушать уже можно чувствовать как по телу расползается летняя теплота – превосходная подборка истиного ценителя. Тем не менее погрешности кривого мира не дают забыть о дозволенности данной радости, так существование Ленинградского рок-клуба прямо-пропорционально степени смирности прихожан и полезноти звучащих песен советскому гражданину. Потому «Восьмиклассница» должна быть расшифрована как критика половой распущенности, «Бездельник» – осуждение тунеядства, «Мои друзья» же – неодобрение алкоголизма. Попытки вырвать музыкусвободы из оков неестественной среды обитания оканчиваются только вымышленным миром оваций и танцев. Укорощение рока – вряд ли режиссер мог лучше показать собственное положение.

Серебренникова арестовали до того, как он успел закончить съёмки над Лето и дабы компенсировать свое отсутствие, для цельности донесения идеи режиссер вмонтировал анимационные вставки. Однако, разбавляющая черно-белые тона анимация в музыкальных клипах, настолько гармонично вписалась и скрасила фильм, что не проговорись команда об этом техническом моменте, вряд ли кто выделил её как дополнение. Отдать ли должное мастерству режиссера или сподвигающим на креатив обствоятельствам остается на усмотрение честного зрителя.

Иным фактором беспокоящим особо придирчивую аудиторию фильма ещё до его появляния стала несхожесть актеров сыгравших главные роли с олицетворенными героями. Были также современники музыкантов протестующие недостоверности описанной истории, забывая, что сценарий писался по воспоминаниям Натальи Науменко и не является документалистской. Отдавая дань напышенному критицизму и проявляя высшую степень самоиронии Серебренников таки застраховался от возможной
увлеченности историей. Собирательный образ всех недовольных проявляется в лице вымышленного персонажа скептика, сразу отметившего, что Цой не похож на Цоя. Стоит зрителю разогреться и привыкнуть к происходящему, как скептик отменяет все фантазии назойливым «этого не было». Эдак говорится, нет места вредности, всё уже прокритиковано до нас.
С другой же стороны сама игра актеров вполне оправдывает их подбор. Логично, что лидера группы «Зоопарк» сыграл Рома Зверь, к тому же на удивление уравновешенно и взросло, из смазливого гитарного мальчика получился вполне харизматичный музыкант с принципами, мужчина, предпочитающий мудрость ревности. Тео Ю – корейско-немецкий актер не говорящий по-русски и роль выучил фонетически, но менее актером это его не сделало, трудно разглядеть в этом свойственно манерном Цое персонажа Ким Ки Дука.
Особое восхищение вызывает женская партия в лице Ирины Старшенбаум – тонкая чувствительная натура, не предающаяся забвению чувств. Она же стала стержнем романтической истории и придала хулиганскому напалму изящество.

Герои «Лета» просты и обыденны, совсем как мечтающие о больших мирах мальчишки с соседних подъездов. Их затейливая юность, тяга к подпольной музыке, самовыраженческий дух вопреки связывающим конечности канонам предаёт фильму молодёжное настроение и подгоняет под все времена. От того, что мы знаем кто вырос из этих мальчишек их хулиганство воспринимается нами как должное. Возможно, «Лето», как фантазия на тему, не блещет наилучшими диалогами, но возрастающий в нём ритм
ностальгии по дешёвому портвейну и квартиникам в коммуналках вдохновляет, заключающая же песня о конце оставляет радостный осадок от всего просмотренного.

«Лето» – то самое сослагательное наклонение, которое история потерпит и перетерпит. Оно имеет склонность кончаться, кончится и фестивальный прогон фильма, и время года скоро вовсю покроет осенью, но вряд ли для самого Серебренников в ближайщем будущем можно ожидать хоть какого-то потепления. Так грустно и символично, что создатель картины свободы сидит взаперти, и радостно, что несмотря ни на что его “Кино” гуляет на свободе.